Сегодня исполнилось бы 50 лет известному журналисту Артему Боровику

Генрих Боровик: Журналистика сегодня влияет на психологию, нравственность, культуру (а иногда на бескультурие) людей гораздо больше, чем Толстой и Чехов. Их молодежь, по-моему, почти не востребует, и это очень худо. Сейчас у нас времена - я придумал такое слово -"тотелетаризма". Мы полностью задавлены телевидением и плохими СМИ.

Артем внес в журналистику несколько очень важных вещей. Он был абсолютно честным человеком, храбрым и мужественным. В самом начале своей журналисткой деятельности он поехал по "горячим точкам" - в Никарагуа, Чили. Об афганской войне писал после участия в боевых операциях (добившись разрешения от начальника генштаба, маршала Ахромеева).

Он был мужественным человеком и всегда писал правду. Его книга об Афганистане "Спрятанная война" была очень правдивой, хотя и была написана на стыке журналистики и литературы. О том, что это настоящее произведение литературы, ему писал Грэм Грин и говорил Юрий Нагибин, давший Артему рекомендацию в Союз писателей.

Как единственный журналист, участвующий в боевых операциях в Афганистане (он не стрелял, правда, но был вооружен, поскольку и в засаде сидел, и в разведку ходил, и с десантом высаживался) он получил медаль "За боевые заслуги", гордился ею, но никогда не носил. Из скромности. Говорил: ну почему я буду носить медаль за неделю в боях, есть ненагражденные солдаты, воевавшие годами. Но если уж говорить об опасностях, то я думаю, что его работа в холдинге "Совершенно секретно" была еще более "горячей точкой", чем окопы Афганистана.

Его популярность огромна, нам до сих пор шлют сочувствующие письма со стихами об Артеме, останавливают на улицах, чтобы сказать: "У вас был замечательный сын!", и это дорогого стоит.

И еще маленькая деталь. Десятилетия назад журналисты добивались интервью у Светланы Сталиной. А она, пару раз дав интервью, разочаровалась, потому что ее искажали (речь не только о наших журналистах, но и из других стран). Артем никогда не просил у нее интервью, но однажды она сама написала ему письмо с предложением: "Я уверена, что вы не исказите мои слова".

РГ: Вы с ним спорили как профессионалы разных поколений?

Боровик: Да нет, мы с ним жили в полном согласии. Он однажды пришел ко мне и говорит: "Батяня (он, когда был в хорошем настроении, называл меня "батяня"), а сколько тебе было лет, когда вышла твоя первая книжка?" - "26". "Вот и мне 26. А где она была издана?" - "В "Библиотечке "Огонька". - "И у меня в "Библиотечке "Огонька". И положил на стол свою первую книжку. Удивительно, но у нас даже номера книжек совпали. Для него было очень важно, что мы с ним идем нога в ногу.

РГ: Что нельзя терять журналистам любых поколений?

Боровик: Самое главное для журналиста - говорить правду. Можно по-разному оценивать то или иное явление, но о самом явлении надо рассказывать честно. Свобода журналистики предполагает ответственность. Мне неприятна разухабистая журналистика вроде недавнего документального фильма о моем друге Романе Кармене. Вместо того чтобы рассказать о его замечательной работе на фронтах Великой Отечественной войны, Гражданской войны в Испании, войны в Китае, большую часть фильма занял наполовину выдуманный рассказ о личной жизни. Дешевка, пошлость и надругательство над памятью другого человека.

Чтобы утвердить в журналистике начала правды, фонд имени Артема Боровика ежегодно присуждает премии за лучшие журналистские расследования. Ее девиз: "Честь, мужество, совесть". Это по-настоящему независимая премия, и я счастлив, что ее называют "премией совести".